Фролов-Буканов Д.В.

Воспитательница детского сада:
- Мне сказали, что  вы рисовать умеете, не могли бы нарисовать белочку?
- Легко. Нет ничего проще для меня. Но объясните: для чего младшей детсадовской группе потребовались алкогольные галлюцинации в живописной форме?
- Белочка - в смысле животное... У нас группа называется "Белочка"

В процессе дальнейшего разговора выяснилось, что девушка очень молода (лет 18-19. не больше), красива, умна... С детьми прекрасно общается. Меня Дмитрием Владимировичем называет, что у меня, в свою очередь, вызывает двойственные чувства. Одно хреново: сказок Пушкина не читала. Совсем. Про белку из "Царя Салтана" ей кто-то посоветовал.  Я понимаю, её детство пришлось на 90-е. Какой, на хуй, Пушкин - там демократизация в полный рост. 

Но моего отношения к ней это не меняет: хорошая девушка. Уж я расстараюсь, нарисую. Фантазия у меня приличная. Черви из электрических розеток лезут, опята из дверных щелей растут, крокодильчики белые, трёхглазые типы ходят вокруг, гномы...  Белка песенки поёт, да орешки всё грызёт...

Была у меня в школе Учительница Литературы: Лебедева Янина Максимовна. Хотя, почему «была» - она есть, болеет только. Дай бог ей здоровья. Почему-то в последнее время из школьных учителей часто вспоминаю именно её. А вот недавно – бац! ещё и в форуме 239 прочёл!
По её предмету я был не очень. За сочинения получал, как правило, 3/4 : 3 - за раскрытие темы, 4 – за грамотность. Оценка была объективная. Были в классе такие девочки и мальчики, до которых мне, как сказала бы сейчас жена, «как раком до Китая». У Янины Максимовны острый проницательный ум (других в 239 не держали, хотя, кое-кто, наверное, поспорит по поводу военрука Сергеева). Характер – энергичный, жестковатый. Своих учеников и учениц она чётко распределяла по категориям. Думаю, если не у каждого, то у многих, могли быть ярлыки, прозвища. Для её сугубо внутреннего пользования. Были «любимчики» и «нелюбимчики» – иначе никак. Их отсутствие у учителя означает безразличность, а значит - профнепригодность. Я не относился ни к первым, ни ко вторым: на первые явно не тянул, до вторых старался не опускаться.
В конце 10 класса в школе проводился тематический то ли утренник, то ли вечер о поэтах, умерших не своей смертью. Или просто раньше срока, молодыми. Название было какое-то эффектное, я сейчас не помню. Вообще поэтические вечера у нас практиковались. А накануне выяснилось, что афиши-то нет, и Янина Максимовна попросила меня её нарисовать. Я, разумеется, согласился. Взял лист ватмана, закрасил его чёрной краской, оставив белые оконца, в которых нарисовал портреты Пушкина, Лермонтова, Блока, Есенина, Маяковского и Высоцкого – наиболее символичные на то время в моём понимании фигуры. И одно окно – пустое. И написал наискось цитату, красным: «Срок жизни увеличился, и может быть, концы поэтов отодвинулись на время…». Вышло несколько вызывающе, гротескно. К тому же Лермонтов получился с лёгким косоглазием. Я очень торопился, один вечер-то всего и был в распоряжении.
Но Янине Максимовне понравилось. Она расцеловала меня прилюдно, чего до сих пор я с её стороны в отношении учеников не замечал. По последним двум сочинениям (Есенин и Маяковский) за раскрытие темы у меня было 5. За грамотность – всё равно 4: выше головы не прыгнешь.
И ещё: я до этого не знал, что табаком от человека может пахнуть вкусно